субалтерн
слишком преданную жену, не поверившую в смерть мужа, предал бывший союзничек
После ужина Фириэль спокойно, как будто ничего не случилось, отправилась в свою комнату спать, а вот Валандил, несмотря на то, что мать велела ему держать себя в руках, так и не смог сомкнуть глаз и всю ночь ворочался с боку на бок, воображая себе в голове всякие страшные сцены. Нет, не надо себе ничего выдумывать, пока ты еще ничего толком не знаешь, ведь всем известно, что Исилдур — прославленный воин, он не мог просто так взять и погибнуть! Наверняка он сумел спастись из этой жуткой бойни и с ним все хорошо, скоро он доберется до Лориэна или Имладриса, и их семья снова воссоединится… Скорее всего, и братья его тоже живы, это не может быть правдой! Мальчик заснул только под утро, а потом, с трудом разлепив глаза, спустился к завтраку. Едва успев переступить порог столовой, он снова услышал, как мать разговаривает с Элрондом о поисках отца и его вероятном местонахождении.
- Прежде чем начинать его искать, нужно прикинуть, куда он мог направиться, - вторил ей Глорфиндейл. - Нельзя же искать везде и всюду, Средиземье огромно. Какие у вас версии, леди Фириэль? Где он может сейчас быть?
Та несколько растерялась.
- Да я даже и не знаю, - затруднилась с ответом жена Исилдура. - Мог направиться сюда — в это мне верится больше всего. Мог попытаться вернуться в Гондор или даже в Аннуминас пойти. Вообще, если владыка Трандуил утверждает, что мой муж, возможно, был ранен, ему не слишком хорошо и он не в силах передвигаться, то Исилдур мог бы даже попробовать отлежаться несколько дней в доме у кого-нибудь из местных жителей, пока не придет в себя.
- А зачем тогда поиски? - с недоумением спросил Линдир. - Может, лучше спокойно дождаться его здесь, если вы предполагаете, что он придет сюда?
- Ну как ты не понимаешь, - ответил Глорфиндейл. - Для надежности. Не переживайте, леди Фириэль, все будет в порядке, если ваш супруг жив, то непременно даст о себе знать. Думаю, нам сегодня же стоит приступить к поискам.
После завтрака обнадеженная Фириэль, взяв за руку сына, отправилась с ним побродить по тропинкам в саду; Элронд тем временем беседовал со своими прихлебателями, которые убирали со стола остатки утренней трапезы своего господина.
- Не нравится мне все это, - бурчал себе под нос Линдир, вытирая стол. - Я вам говорю, она что-то подозревает!
- Не бери в голову, поговорит да успокоится, - отмахнулся от него Глорфиндейл. - Это обычное дело. Когда кто-то сильно любит своего родича или друга, так себя и ведет — не верит в его смерть, вроде как это ошибка, да быть такого не может, да я тела не видел, он не даст просто так себя убить, я буду ждать, он вернется, он напишет, сколько раз ты такое слышал, ну-ка, посчитай? Чем все обычно кончается? Да тем, что все рано или поздно смиряются со смертью близкого и перестают молоть чушь. Все успокаиваются, и она со временем успокоится.
- Нам надо от нее избавиться, причем чем скорее, тем лучше, - внезапно нарушил тишину Элронд и взволнованно облизал тонкие губы.
Его дружки замерли с широко разинутыми ртами, Линдир посерел и выронил черную и склизкую от грязи тряпку.
- Как??!! - хором воскликнули они.
- Как, что за глупый вопрос. Как будто вы не знаете, как людей убивают. Тем паче что такой случай подходящий. Линдир, поручаю это тебе.
Прислужник Элронда затрясся.
- Я?! Владыка, вы что?! Нет, нет, я не смогу! - он отчаянно замахал руками. - Да и как я это сделаю? Вы что, издеваетесь?
- Тупица, - осадил его бывший герольд Гил-Галада. - Ты же видишь, в каком она состоянии. Ее можно просто убить, а потом обставить все как самоубийство. Бедная женщина не выдержала, никак не могла смириться со смертью любимого мужа, не верила в то, что Исилдур убит, надеялась на лучшее, но потом к ней все-таки пришло понимание случившегося, более того, Фириэль в итоге уяснила себе и то, что ненаглядный муженек предал ее со спокойной душой, и она наложила на себя руки. А теперь думай, как можно все обстряпать. Думай, Линдир, думай!
- Для начала нужно куда-нибудь спровадить ее сыночка, - предложил Глорфиндейл. - Его убивать нельзя, он у нас, судя по всему, единственным наследником остался.
Элронд радостно потер руки.
- Превосходно, - он посмотрел на своего прислужника как на гиганта мысли. - Который в случае смерти обоих родителей окажется на моем попечении, поскольку еще несовершеннолетний, и будет делать то, что я ему говорю, - согласился он со своим подручным. - Линдир, ты меня понял? Дождись момента, когда Валандил куда-нибудь свалит, и избавь нас от его не в меру болтливой и любопытной матушки, чересчур преданной своему обожаемому супругу. Удави ее, утопи, вскрой ей вены, в общем, все в твоих руках, я тебе даже подсказываю, что делать.
Линдир робко присел на краешек стула.
- Владыка, - осторожно проговорил он, - а что, если она вдруг права и Исилдуру удалось оттуда выбраться?
- Делай, что тебе велено! - прикрикнул на него Элронд. - Если Исилдур вдруг и выжил, во что мне слабо верится, с ним мы потом разберемся!
*
Фириэль и Валандил, ничего не подозревая, гуляли по тропинкам парка и наслаждались относительно погожим октябрьским днем — пусть и пасмурным, но достаточно теплым и без дождя. Женщина заметила, что ее теперь, если верить рассказу гонца Трандуила, уже единственный сын с трудом сдерживает слезы, и поспешила сделать ему внушение.
- Не нужно плакать, Валандил, - сказала она, изо всех сил пытаясь придать своему голосу бодрое и уверенное звучание. - Во-первых, ты мужчина и не должен этого делать, это мне, слабой женщине, позволительно оплакивать других.
- Это же мои отец и братья, - возразил мальчик, которому это обстоятельство показалось в высшей степени несправедливым — чем он хуже, почему он не может оплакивать тех, кто ему дорог? Или это исключительно женская привилегия? А он что тогда, не человек, а каменная статуя?
- Все равно не нужно, мужчине не подобает лить слезы, - ответила его мать. - Во-вторых, не хорони никого заранее. Вот когда и в самом деле увидишь другого человека мертвым и похоронишь, тогда и говори, что он умер. Всякое в жизни случается.
Речи матери показались ему странными — уж не повредилась ли она рассудком, что говорит такое?! - но он лишь кивнул и ничего не ответил, рассматривая красно-коричневый опавший лист, который плавал в луже, словно кораблик. Фириэль тем временем продолжала:
- Будь на месте твоего отца кто-то другой, я бы, может, и поверила в его гибель и не говорила такого. Только твой отец, уж поверь мне, и не из таких бед выпутывался. От слуг Фаразона даже с тяжелыми ранами живым ушел, из гибнущего Нуменора выбрался и других благополучно вывез, из Минас Итиля тоже спасся, а в итоге и самого Врага одолел.
Валандил снова ощутил гордость за отца-героя, но тут же сник, вспомнив о недавней беседе матери с Линдиром, из которой он отлично понял, что в семье у них отнюдь не все хорошо. Однако он не подал виду, будто что-то знает: все-таки это не его ума дело, в конце концов, воспитанным детям не подобает лезть в дела взрослых и тем более об этом разговаривать.
- Мама, я все равно очень боюсь за отца и братьев, - ответил он. Ему показалось, что мать, с другой стороны, в чем-то права — ей и так нелегко, а тут еще и он добавляет, глаза на мокром месте.
- А ты надейся на лучшее, - посоветовала ему мать. - Уж поверь мне, твоего отца никому так просто не убить. Я в это верю, и ты делай так же.
Валандил натянуто улыбнулся, не выпуская ее руки.
- Мама, я всегда буду с тобой. Я постараюсь верить в лучшее.
- Маленький мой, - одними губами шепнула Фириэль.
- Я уже не маленький, - твердо возразил ее сын. - Ты сама говоришь, что я мужчина. Вот я и буду во всем тебе опорой, как и положено мужчине.
Жена Исилдура немного помолчала, глядя, как с деревьев медленно облетают красные, желтые и коричневые листья.
- Да ты и так моя опора.
*
Утром следующего дня после завтрака Валандил увидел, что Глорфиндейл явно собирается на охоту: эльф облачился в легкие доспехи, взял пару дротиков, короткий меч и лук со стрелами, надел замшевую куртку и высокие сапоги. Мальчик много раз слышал рассказы взрослых о том, как тяжело бывает охотиться на крупных зверей, в особенности на таких жутких, как варги, и решил спросить, кого присмотрел эльф в качестве добычи.
- На кого ты поедешь охотиться? - поинтересовался он.
Глорфиндейл улыбнулся.
- У меня была отличная зимняя беличья шапка и такой же воротник, - ответил он, - да только я недавно обнаружил, что за лето их моль съела! Вот и хочу набить белочек или зайчиков себе на зиму, а то уже холодает, наверняка через пару месяцев уже и морозы грянут.
- Думаешь, они уже перелиняли? - засомневался Валандил.
- Да, конечно, - уверенно произнес эльф, - сам вчера хорошую белку в окно видел. Хочешь со мной? Настреляешь зверьков и своей маме на зимнюю шубу. Как раз и погода подходящая, пока что не очень холодно и дождя нет.
Глаза мальчика радостно загорелись — может, охота в компании Глорфиндейла хоть немного отвлечет его от тяжелых мыслей об отце и братьях, да и мама обрадуется беличьей шубе. Конечно, взрослые однозначно не взяли бы его охотиться на варгов или других опасных вражьих тварей, но белки и зайцы ему вполне по силам, и мама не станет возражать.
- Конечно! - с восторгом воскликнул он. - Сейчас оденусь и возьму свой лук, и поехали на охоту! Будет маме шуба к зиме!
Предупредив Фириэль о том, что поедет с Глорфиндейлом стрелять белок, Валандил накинул куртку, взял свой лук и выбежал за порог. Элронд, глядя ему вслед, мысленно торжествовал: похоже, его план сработал — молодец, Глорфиндейл! Скупым жестом он подозвал к себе Линдира.
- Действуй, - шепнул он своему прихлебателю. - Чем быстрее, тем лучше. Глорфиндейл найдет способ задержать нашего наследника гондорского трона в лесу до глубокого вечера. Ты тем временем обязан выполнить то, что я тебе поручил.
Тот кивнул и сделал вид, будто занимается своими обычными делами, но на деле исподволь наблюдал за женой Исилдура, выжидая удобного момента. Наконец она отправилась в свою комнату, и Линдир, незаметно сбегав в кладовую, притащил оттуда толстую веревку и, спрятав ее под одеждой, поспешил прочь. Сейчас его заботило лишь одно — как сделать свое грязное дело, не попавшись ненароком никому на глаза, потому что если бы кто-нибудь из тех подручных Элронда, что были не в курсе всех мерзостей бывшего герольда Гил-Галада, застукал его с орудием убийства в руках в процессе устранения строптивой болтливой нуменорки, тогда бы он уже не смог отвертеться, а владыка Имладриса уж точно не стал бы защищать своего верного прислужника и сказал бы, что он тут ни при чем — это Линдир испытывал к жене Исилдура личную неприязнь, вот его и повело не в ту степь. Поэтому он, мысленно надеясь на благополучный исход своего предприятия, подождал еще около четверти часа и вышел на улицу — может, в комнате Фириэли открыто окно? Это бы однозначно здорово облегчило задачу!
Ему повезло: королева дунэдайн и в самом деле открыла окно — с утра она жарко натопила камин, и теперь ей казалось, что в ее покоях слишком душно. Возможно, что это и в самом деле ей лишь показалось — она чувствовала себя разбитой и измученной из-за непрестанных переживаний за мужа.
- Великие Валар, - взмолилась она вполголоса, - за что? Почему сейчас, когда все уже закончилось, когда Враг мертв и нам ничто не угрожает? Пусть Исилдур делает, что хочет, я знаю, что его сердце никогда мне не принадлежало и не будет принадлежать, но я не упрекну его ни единым словом, пусть только вернется живым, пусть с ним все будет благополучно! Мне ничего от него не нужно, лишь бы он был жив и здоров! Элендур, Аратан, Кирьон, дорогие мои, где вы?!
Жене Исилдура казалось, что на кровати сидит пустая, раздавленная оболочка прежней Фириэли, но никак не она сама; ее сердце было полно безысходного отчаяния, а в глазах стояли слезы. Не выдержав, она все-таки расплакалась.
- Вернитесь, пожалуйста… - бормотала она сквозь непрестанные всхлипывания. - Вернитесь, мне больше ничего не нужно, только бы снова вас увидеть! Дети мои, для чего я родила вас на свет, не спала ночами — чтобы вы пали от рук вражьих прислужников? Нет, нет, не для этого мы вместе преодолели беды и козни Саурона…
Утомившись от рыданий, несчастная женщина забылась тяжелым сном на неразобранной постели; она не услышала, как Линдир проскользнул в ее комнату. Эльф двигался бесшумно, как будто ничего не весил, и сумел не разбудить королеву дунэдайн и не привлечь к себе ненужного внимания. Склонившись над ней, он ловко обвил веревкой ее шею и что было сил ее стянул. Фириэль, в полусне еще не понимая, что происходит, инстинктивно попыталась защититься — ее глаза широко раскрылись, она судорожно вцепилась руками в удавку, пытаясь освободиться от смертоносной петли, и попыталась закричать, но крик застрял у нее в горле, а убийца оказался сильнее и лишь туже затянул веревку. Спустя пару мгновений тело королевы дунэдайн дернулось и обмякло. Линдир удовлетворенно вздохнул — теперь оставалось самое легкое: просто замести следы и выдать насильственную смерть за самоубийство. Не без труда высвободив глубоко врезавшуюся в шею несчастной женщины удавку, прислужник Элронда накинул веревку на карниз, сделал петлю, а потом, на всякий случай проверив, действительно ли его жертва, преданная теми, кого считала опорой и союзниками, мертва, поднял тело жены Исилдура с кровати и повесил его возле окна. Осмотревшись, он убедился в том, что не оставил в комнате лишних следов, и аккуратно расправил покрывало на кровати: ничего не было, никого тут не было, это она сама, сама…
Линдир исчез так же бесшумно, как и появился, но Фириэль, чьи широко раскрытые выпученные стекленеющие глаза уставились в пространство, уже ничего не видела и не слышала. Удачливый убийца поспешил к своему повелителю — Элронд должен был знать о том, что все прошло успешно.
*
Через час погода внезапно испортилась, резко похолодало, и на улице хлопьями повалил мокрый снег — первый в этом году и слишком ранний для середины осени; обычно в этих краях он впервые выпадал не раньше начала декабря. Падая на мокрую землю, он почти сразу таял, но желание охотиться у Валандила и Глорфиндейла сразу пропало — оба были одеты в довольно легкие куртки, вполне подходящие для относительно теплой осени, но никак не для начала зимы. Терпеливый подручный Элронда готов был торчать в лесу до последнего, поскольку сильно боялся того, что план сорвется и владыка Имладриса устроит всем серьезный разнос, но Валандил засобирался домой — ему совсем не хотелось схватить простуду, да к тому же валившие с неба снежные хлопья сильно затрудняли видимость и мешали стрелять.
- Так, Глорфиндейл, пойдем-ка отсюда, - сказал он, ежась от холода и согревая своим дыханием замерзшие руки. - Не повезло нам сегодня. Если завтра потеплеет, давай тогда за белочками сходим, а то в такой снегопад никого не настреляешь.
Эльф попытался вяло возразить — он ссылался на то, что снег наверняка скоро прекратится, но Валандил не собирался мерзнуть в лесу и пошел назад; прислужник Элронда поплелся за ним. Чтобы не навлечь на себя подозрений, он тоже принялся на чем свет стоит ругать погоду.
- Что за осень нынче мерзкая, - бурчал он себе под нос. - То дождь, то снег! Просто ужас, даже толком не погуляешь!
- Да уж, - согласился с ним сын Исилдура, - мы вчера вон с мамой отлично погуляли, я думал, что сегодня ее беличьей шубой порадую, а тут вон что! Ну ладно, надеюсь, скоро потеплеет, я таких холодов в наших краях в октябре что-то не припомню.
Вскоре они добрались до дворца Элронда; войдя внутрь, мальчик стряхнул с волос и ворота куртки налипший снег и стал раздеваться.
- Всем привет, как тут хорошо, тепло, не то что на улице, - сказал он. - А мама где, чего меня не встречает? Мама, мы вернулись!
- Леди Фириэль сразу после вашего ухода пошла к себе, - мимоходом бросил кто-то из эльфов, - она выглядела очень усталой, наверное, прилегла поспать.
Валандилу это сразу не понравилось — он тревожился за мать не меньше, чем за отца, он знал, как она его любит — как бы ей не стало плохо от постоянных переживаний. Сняв мокрые сапоги, он побежал вперед по коридору и распахнул дверь в покои королевы.
- Мама, я дома! Ты как себя чувствуешь? Я сегодня мало белок тебе на шубу настрелял, но завтра…
В следующее мгновение мальчик, увидев висящую в петле мать, рухнул на пороге без сознания.
ficbook.net/readfic/5017218/18674750
После ужина Фириэль спокойно, как будто ничего не случилось, отправилась в свою комнату спать, а вот Валандил, несмотря на то, что мать велела ему держать себя в руках, так и не смог сомкнуть глаз и всю ночь ворочался с боку на бок, воображая себе в голове всякие страшные сцены. Нет, не надо себе ничего выдумывать, пока ты еще ничего толком не знаешь, ведь всем известно, что Исилдур — прославленный воин, он не мог просто так взять и погибнуть! Наверняка он сумел спастись из этой жуткой бойни и с ним все хорошо, скоро он доберется до Лориэна или Имладриса, и их семья снова воссоединится… Скорее всего, и братья его тоже живы, это не может быть правдой! Мальчик заснул только под утро, а потом, с трудом разлепив глаза, спустился к завтраку. Едва успев переступить порог столовой, он снова услышал, как мать разговаривает с Элрондом о поисках отца и его вероятном местонахождении.
- Прежде чем начинать его искать, нужно прикинуть, куда он мог направиться, - вторил ей Глорфиндейл. - Нельзя же искать везде и всюду, Средиземье огромно. Какие у вас версии, леди Фириэль? Где он может сейчас быть?
Та несколько растерялась.
- Да я даже и не знаю, - затруднилась с ответом жена Исилдура. - Мог направиться сюда — в это мне верится больше всего. Мог попытаться вернуться в Гондор или даже в Аннуминас пойти. Вообще, если владыка Трандуил утверждает, что мой муж, возможно, был ранен, ему не слишком хорошо и он не в силах передвигаться, то Исилдур мог бы даже попробовать отлежаться несколько дней в доме у кого-нибудь из местных жителей, пока не придет в себя.
- А зачем тогда поиски? - с недоумением спросил Линдир. - Может, лучше спокойно дождаться его здесь, если вы предполагаете, что он придет сюда?
- Ну как ты не понимаешь, - ответил Глорфиндейл. - Для надежности. Не переживайте, леди Фириэль, все будет в порядке, если ваш супруг жив, то непременно даст о себе знать. Думаю, нам сегодня же стоит приступить к поискам.
После завтрака обнадеженная Фириэль, взяв за руку сына, отправилась с ним побродить по тропинкам в саду; Элронд тем временем беседовал со своими прихлебателями, которые убирали со стола остатки утренней трапезы своего господина.
- Не нравится мне все это, - бурчал себе под нос Линдир, вытирая стол. - Я вам говорю, она что-то подозревает!
- Не бери в голову, поговорит да успокоится, - отмахнулся от него Глорфиндейл. - Это обычное дело. Когда кто-то сильно любит своего родича или друга, так себя и ведет — не верит в его смерть, вроде как это ошибка, да быть такого не может, да я тела не видел, он не даст просто так себя убить, я буду ждать, он вернется, он напишет, сколько раз ты такое слышал, ну-ка, посчитай? Чем все обычно кончается? Да тем, что все рано или поздно смиряются со смертью близкого и перестают молоть чушь. Все успокаиваются, и она со временем успокоится.
- Нам надо от нее избавиться, причем чем скорее, тем лучше, - внезапно нарушил тишину Элронд и взволнованно облизал тонкие губы.
Его дружки замерли с широко разинутыми ртами, Линдир посерел и выронил черную и склизкую от грязи тряпку.
- Как??!! - хором воскликнули они.
- Как, что за глупый вопрос. Как будто вы не знаете, как людей убивают. Тем паче что такой случай подходящий. Линдир, поручаю это тебе.
Прислужник Элронда затрясся.
- Я?! Владыка, вы что?! Нет, нет, я не смогу! - он отчаянно замахал руками. - Да и как я это сделаю? Вы что, издеваетесь?
- Тупица, - осадил его бывший герольд Гил-Галада. - Ты же видишь, в каком она состоянии. Ее можно просто убить, а потом обставить все как самоубийство. Бедная женщина не выдержала, никак не могла смириться со смертью любимого мужа, не верила в то, что Исилдур убит, надеялась на лучшее, но потом к ней все-таки пришло понимание случившегося, более того, Фириэль в итоге уяснила себе и то, что ненаглядный муженек предал ее со спокойной душой, и она наложила на себя руки. А теперь думай, как можно все обстряпать. Думай, Линдир, думай!
- Для начала нужно куда-нибудь спровадить ее сыночка, - предложил Глорфиндейл. - Его убивать нельзя, он у нас, судя по всему, единственным наследником остался.
Элронд радостно потер руки.
- Превосходно, - он посмотрел на своего прислужника как на гиганта мысли. - Который в случае смерти обоих родителей окажется на моем попечении, поскольку еще несовершеннолетний, и будет делать то, что я ему говорю, - согласился он со своим подручным. - Линдир, ты меня понял? Дождись момента, когда Валандил куда-нибудь свалит, и избавь нас от его не в меру болтливой и любопытной матушки, чересчур преданной своему обожаемому супругу. Удави ее, утопи, вскрой ей вены, в общем, все в твоих руках, я тебе даже подсказываю, что делать.
Линдир робко присел на краешек стула.
- Владыка, - осторожно проговорил он, - а что, если она вдруг права и Исилдуру удалось оттуда выбраться?
- Делай, что тебе велено! - прикрикнул на него Элронд. - Если Исилдур вдруг и выжил, во что мне слабо верится, с ним мы потом разберемся!
*
Фириэль и Валандил, ничего не подозревая, гуляли по тропинкам парка и наслаждались относительно погожим октябрьским днем — пусть и пасмурным, но достаточно теплым и без дождя. Женщина заметила, что ее теперь, если верить рассказу гонца Трандуила, уже единственный сын с трудом сдерживает слезы, и поспешила сделать ему внушение.
- Не нужно плакать, Валандил, - сказала она, изо всех сил пытаясь придать своему голосу бодрое и уверенное звучание. - Во-первых, ты мужчина и не должен этого делать, это мне, слабой женщине, позволительно оплакивать других.
- Это же мои отец и братья, - возразил мальчик, которому это обстоятельство показалось в высшей степени несправедливым — чем он хуже, почему он не может оплакивать тех, кто ему дорог? Или это исключительно женская привилегия? А он что тогда, не человек, а каменная статуя?
- Все равно не нужно, мужчине не подобает лить слезы, - ответила его мать. - Во-вторых, не хорони никого заранее. Вот когда и в самом деле увидишь другого человека мертвым и похоронишь, тогда и говори, что он умер. Всякое в жизни случается.
Речи матери показались ему странными — уж не повредилась ли она рассудком, что говорит такое?! - но он лишь кивнул и ничего не ответил, рассматривая красно-коричневый опавший лист, который плавал в луже, словно кораблик. Фириэль тем временем продолжала:
- Будь на месте твоего отца кто-то другой, я бы, может, и поверила в его гибель и не говорила такого. Только твой отец, уж поверь мне, и не из таких бед выпутывался. От слуг Фаразона даже с тяжелыми ранами живым ушел, из гибнущего Нуменора выбрался и других благополучно вывез, из Минас Итиля тоже спасся, а в итоге и самого Врага одолел.
Валандил снова ощутил гордость за отца-героя, но тут же сник, вспомнив о недавней беседе матери с Линдиром, из которой он отлично понял, что в семье у них отнюдь не все хорошо. Однако он не подал виду, будто что-то знает: все-таки это не его ума дело, в конце концов, воспитанным детям не подобает лезть в дела взрослых и тем более об этом разговаривать.
- Мама, я все равно очень боюсь за отца и братьев, - ответил он. Ему показалось, что мать, с другой стороны, в чем-то права — ей и так нелегко, а тут еще и он добавляет, глаза на мокром месте.
- А ты надейся на лучшее, - посоветовала ему мать. - Уж поверь мне, твоего отца никому так просто не убить. Я в это верю, и ты делай так же.
Валандил натянуто улыбнулся, не выпуская ее руки.
- Мама, я всегда буду с тобой. Я постараюсь верить в лучшее.
- Маленький мой, - одними губами шепнула Фириэль.
- Я уже не маленький, - твердо возразил ее сын. - Ты сама говоришь, что я мужчина. Вот я и буду во всем тебе опорой, как и положено мужчине.
Жена Исилдура немного помолчала, глядя, как с деревьев медленно облетают красные, желтые и коричневые листья.
- Да ты и так моя опора.
*
Утром следующего дня после завтрака Валандил увидел, что Глорфиндейл явно собирается на охоту: эльф облачился в легкие доспехи, взял пару дротиков, короткий меч и лук со стрелами, надел замшевую куртку и высокие сапоги. Мальчик много раз слышал рассказы взрослых о том, как тяжело бывает охотиться на крупных зверей, в особенности на таких жутких, как варги, и решил спросить, кого присмотрел эльф в качестве добычи.
- На кого ты поедешь охотиться? - поинтересовался он.
Глорфиндейл улыбнулся.
- У меня была отличная зимняя беличья шапка и такой же воротник, - ответил он, - да только я недавно обнаружил, что за лето их моль съела! Вот и хочу набить белочек или зайчиков себе на зиму, а то уже холодает, наверняка через пару месяцев уже и морозы грянут.
- Думаешь, они уже перелиняли? - засомневался Валандил.
- Да, конечно, - уверенно произнес эльф, - сам вчера хорошую белку в окно видел. Хочешь со мной? Настреляешь зверьков и своей маме на зимнюю шубу. Как раз и погода подходящая, пока что не очень холодно и дождя нет.
Глаза мальчика радостно загорелись — может, охота в компании Глорфиндейла хоть немного отвлечет его от тяжелых мыслей об отце и братьях, да и мама обрадуется беличьей шубе. Конечно, взрослые однозначно не взяли бы его охотиться на варгов или других опасных вражьих тварей, но белки и зайцы ему вполне по силам, и мама не станет возражать.
- Конечно! - с восторгом воскликнул он. - Сейчас оденусь и возьму свой лук, и поехали на охоту! Будет маме шуба к зиме!
Предупредив Фириэль о том, что поедет с Глорфиндейлом стрелять белок, Валандил накинул куртку, взял свой лук и выбежал за порог. Элронд, глядя ему вслед, мысленно торжествовал: похоже, его план сработал — молодец, Глорфиндейл! Скупым жестом он подозвал к себе Линдира.
- Действуй, - шепнул он своему прихлебателю. - Чем быстрее, тем лучше. Глорфиндейл найдет способ задержать нашего наследника гондорского трона в лесу до глубокого вечера. Ты тем временем обязан выполнить то, что я тебе поручил.
Тот кивнул и сделал вид, будто занимается своими обычными делами, но на деле исподволь наблюдал за женой Исилдура, выжидая удобного момента. Наконец она отправилась в свою комнату, и Линдир, незаметно сбегав в кладовую, притащил оттуда толстую веревку и, спрятав ее под одеждой, поспешил прочь. Сейчас его заботило лишь одно — как сделать свое грязное дело, не попавшись ненароком никому на глаза, потому что если бы кто-нибудь из тех подручных Элронда, что были не в курсе всех мерзостей бывшего герольда Гил-Галада, застукал его с орудием убийства в руках в процессе устранения строптивой болтливой нуменорки, тогда бы он уже не смог отвертеться, а владыка Имладриса уж точно не стал бы защищать своего верного прислужника и сказал бы, что он тут ни при чем — это Линдир испытывал к жене Исилдура личную неприязнь, вот его и повело не в ту степь. Поэтому он, мысленно надеясь на благополучный исход своего предприятия, подождал еще около четверти часа и вышел на улицу — может, в комнате Фириэли открыто окно? Это бы однозначно здорово облегчило задачу!
Ему повезло: королева дунэдайн и в самом деле открыла окно — с утра она жарко натопила камин, и теперь ей казалось, что в ее покоях слишком душно. Возможно, что это и в самом деле ей лишь показалось — она чувствовала себя разбитой и измученной из-за непрестанных переживаний за мужа.
- Великие Валар, - взмолилась она вполголоса, - за что? Почему сейчас, когда все уже закончилось, когда Враг мертв и нам ничто не угрожает? Пусть Исилдур делает, что хочет, я знаю, что его сердце никогда мне не принадлежало и не будет принадлежать, но я не упрекну его ни единым словом, пусть только вернется живым, пусть с ним все будет благополучно! Мне ничего от него не нужно, лишь бы он был жив и здоров! Элендур, Аратан, Кирьон, дорогие мои, где вы?!
Жене Исилдура казалось, что на кровати сидит пустая, раздавленная оболочка прежней Фириэли, но никак не она сама; ее сердце было полно безысходного отчаяния, а в глазах стояли слезы. Не выдержав, она все-таки расплакалась.
- Вернитесь, пожалуйста… - бормотала она сквозь непрестанные всхлипывания. - Вернитесь, мне больше ничего не нужно, только бы снова вас увидеть! Дети мои, для чего я родила вас на свет, не спала ночами — чтобы вы пали от рук вражьих прислужников? Нет, нет, не для этого мы вместе преодолели беды и козни Саурона…
Утомившись от рыданий, несчастная женщина забылась тяжелым сном на неразобранной постели; она не услышала, как Линдир проскользнул в ее комнату. Эльф двигался бесшумно, как будто ничего не весил, и сумел не разбудить королеву дунэдайн и не привлечь к себе ненужного внимания. Склонившись над ней, он ловко обвил веревкой ее шею и что было сил ее стянул. Фириэль, в полусне еще не понимая, что происходит, инстинктивно попыталась защититься — ее глаза широко раскрылись, она судорожно вцепилась руками в удавку, пытаясь освободиться от смертоносной петли, и попыталась закричать, но крик застрял у нее в горле, а убийца оказался сильнее и лишь туже затянул веревку. Спустя пару мгновений тело королевы дунэдайн дернулось и обмякло. Линдир удовлетворенно вздохнул — теперь оставалось самое легкое: просто замести следы и выдать насильственную смерть за самоубийство. Не без труда высвободив глубоко врезавшуюся в шею несчастной женщины удавку, прислужник Элронда накинул веревку на карниз, сделал петлю, а потом, на всякий случай проверив, действительно ли его жертва, преданная теми, кого считала опорой и союзниками, мертва, поднял тело жены Исилдура с кровати и повесил его возле окна. Осмотревшись, он убедился в том, что не оставил в комнате лишних следов, и аккуратно расправил покрывало на кровати: ничего не было, никого тут не было, это она сама, сама…
Линдир исчез так же бесшумно, как и появился, но Фириэль, чьи широко раскрытые выпученные стекленеющие глаза уставились в пространство, уже ничего не видела и не слышала. Удачливый убийца поспешил к своему повелителю — Элронд должен был знать о том, что все прошло успешно.
*
Через час погода внезапно испортилась, резко похолодало, и на улице хлопьями повалил мокрый снег — первый в этом году и слишком ранний для середины осени; обычно в этих краях он впервые выпадал не раньше начала декабря. Падая на мокрую землю, он почти сразу таял, но желание охотиться у Валандила и Глорфиндейла сразу пропало — оба были одеты в довольно легкие куртки, вполне подходящие для относительно теплой осени, но никак не для начала зимы. Терпеливый подручный Элронда готов был торчать в лесу до последнего, поскольку сильно боялся того, что план сорвется и владыка Имладриса устроит всем серьезный разнос, но Валандил засобирался домой — ему совсем не хотелось схватить простуду, да к тому же валившие с неба снежные хлопья сильно затрудняли видимость и мешали стрелять.
- Так, Глорфиндейл, пойдем-ка отсюда, - сказал он, ежась от холода и согревая своим дыханием замерзшие руки. - Не повезло нам сегодня. Если завтра потеплеет, давай тогда за белочками сходим, а то в такой снегопад никого не настреляешь.
Эльф попытался вяло возразить — он ссылался на то, что снег наверняка скоро прекратится, но Валандил не собирался мерзнуть в лесу и пошел назад; прислужник Элронда поплелся за ним. Чтобы не навлечь на себя подозрений, он тоже принялся на чем свет стоит ругать погоду.
- Что за осень нынче мерзкая, - бурчал он себе под нос. - То дождь, то снег! Просто ужас, даже толком не погуляешь!
- Да уж, - согласился с ним сын Исилдура, - мы вчера вон с мамой отлично погуляли, я думал, что сегодня ее беличьей шубой порадую, а тут вон что! Ну ладно, надеюсь, скоро потеплеет, я таких холодов в наших краях в октябре что-то не припомню.
Вскоре они добрались до дворца Элронда; войдя внутрь, мальчик стряхнул с волос и ворота куртки налипший снег и стал раздеваться.
- Всем привет, как тут хорошо, тепло, не то что на улице, - сказал он. - А мама где, чего меня не встречает? Мама, мы вернулись!
- Леди Фириэль сразу после вашего ухода пошла к себе, - мимоходом бросил кто-то из эльфов, - она выглядела очень усталой, наверное, прилегла поспать.
Валандилу это сразу не понравилось — он тревожился за мать не меньше, чем за отца, он знал, как она его любит — как бы ей не стало плохо от постоянных переживаний. Сняв мокрые сапоги, он побежал вперед по коридору и распахнул дверь в покои королевы.
- Мама, я дома! Ты как себя чувствуешь? Я сегодня мало белок тебе на шубу настрелял, но завтра…
В следующее мгновение мальчик, увидев висящую в петле мать, рухнул на пороге без сознания.
ficbook.net/readfic/5017218/18674750
@темы: Средиземье, Арда, творческое
